Рассказы Геройской Таверны Опции

[Kastore]

В теме нельзя отписываться. Только выкладывать и читать рассказы.

[Арысь-Поле]

8
Луна сразу же возненавидела Килгора. Захваченная в плен, оторванная от свободы и разделившая участь ещё нескольких женщин, она бесновалась в гареме, угрожала надсмотрщикам магией, но всё впустую. Килгор смеялся, глядя на то, как «огненный цветок пышет яростью». Варвар противно сюсюкал, по-звериному скалился щербатыми гребнями зубов и уходил довольным. Но со временем он приходил всё чаще. Смотрел дольше. Луна же затихала. В борьбе не осталось смысла. Выхода нет.
В один раз вослед за Килгором вошли слуги с носилками и сундуком. Опустив поклажу на пол, они удалились, прикрыв дверь. Луна из-под сбившихся на лицо длинных тёмных волос наблюдала за тем, как Килгор опускается на колени, выламывает замки, поднимает крышку. Одна за другой, на пол к Луне летели вещи. Пышный букет гладиолусов. Розовое платье с оборками. Алмазное колье. Флакон с изящной пробкой. Туфли..
— Ты рада? — спросил Килгор, не сводя глаз с чародейки.
— Умираю от счастья.
— Подыхать не надо, сладкая. Радоваться надо.
— Подачкам?
— Подаркам «от всего сердца». Мне рассказывали, что женщины такое любят. А я люблю сиськи.
— Вот и мни сиськи своих болтунов да обдаряй барахлишком, — Луна пнула флакон, разбив.
Нежный запах наполнил комнату, став тяжёлым, невыносимым.
— Ой-ой, как птичка-то расчирикалась.
— Открыл бы клетку. Нечего птах томить... — Луна всхлипнула.
— На тарелке я видел всю живность. А их мясо бы в живот...
— Себя скоро сожрёшь, подонок.
— Ах ты мразь! Сколько нужно тебя бить, чтобы ты была счастлива от того, что вообще осталась в живых? — Килгор поднял с пола платье, разорвал напополам.
После варвар растоптал цветы, а остальное выкинул в окно. Бранясь неразборчиво, он хлопнул дверью.
Луна в одиночестве зарыдала. Магия не помогла ей. Союзники — позабыли о существовании. Птица обречена умереть в клетке, пусть и позолоченной. Но если Луна — любимая из жён Килгора, то каково приходилось остальным? На горе это не хватало слёз. На жизнь — счастья. На смерть — свободы...

9

Минотавр нашёл драконицу на ложе из камней. Тело Мутаре изломали в нескольких местах: под неестественным углом лежал хвост, лапы вывернуты, крылья изодраны в клочья. Мутаре запрокинула обрамлённую шипами и перепонками голову вверх подбородком. Глаза, до того свирепые, меркли.
Дейс, подбежав к громадному телу, подхватил морду повелительницы и уложил к себе на колени.
— Он нёс чушь... — прохрипела Мутаре. — Упивался победой... Но я его перехитрила...
— Кого? — минотавр повёл ушами.
— Кил... гора, — на губах Мутаре выступала пена.
«Вот кого поминает... Убийцу, но не меня, что верно служил ей столько лет», — мрачно подумал Дейс.
Минотавру сразу же расхотелось скрашивать последние минуты жизни этой твари. Мутаре не ценила никого и ничего, кроме себя самой. Не замечала, что ей могут быть преданны, что за восхищением может стоять нечто большее, что звериный облик может крыть в себе человечное сердце. Да и что она вообще замечала, кроме собственных амбиций?
Дейс бросил хрипящую голову обратно на глыбы, отошёл и отвернулся. Копыта застучали в подземелье. Рогатый даже не обернулся, когда драконица издала последний вздох. Для Дейса Мутаре была мертва уже давно.

10

Пути Сопряжения гибки. Могла ли когда-то юная Луна подумать, что услышит зов стихий? Что откажется от родной водной стихии в пользу огненных стен? Что судьба её переплетётся с путём известного героя-полуэльфа настолько, что они принесут друг другу клятву никогда не расставаться?..
Для всех Джелу был образцом стойкости, дисциплины и вежливости. Им восхищались, им хотели быть. Лишь одна Луна знала, что героям не чужды слабости.
Джелу считал себя иконой стиля, но иногда нет-нет да замечал насмешки солдат. Луна, вечно молодая, бесконечно мудрая, гладила рыжую голову, что покоилась на её коленях.
— Почему они не принимают этого, милая? Кто сокрушил Ксерона и завладел Мечом Армагеддона?
— Ты, родной.
— Кто спас Антагрич от нашествия криган?
— Ты, милый.
— Так с чего же надо мной потешаются?
— Видишь ли, все разные, — Луна поцеловала мужа в лоб. — Кто-то горазд в одном, но совершенно безнадёжен в ином. Ты ярок внешне, тебя запоминают, да не всем же блистать, правда? Каждому актёру нужна публика. Своё выступление не поглядеть.
— Я не лицедей, чтобы нуждаться в зеваках. Моё дело — вершить справедливость.
— Именно. Не слушай злые речи. Не всем дано видеть дальше собственного носа.
— Что бы я без тебя делал, Луна? Вечно предвосхищаешь мои мысли, — Джелу улыбнулся.
— Творил то же, что и раньше: воевал, пировал, психовал в одиночестве.
— На некоторые вопросы ответы не нужны, — полуэльф поджал губы.
— Лучше их не задавать.
— Какие задавать стоит?
— Например, про то, что ожидает нас завтра...
— Ответы на это знать не дано...
… Как не дано было им знать, что Джелу сгинет в пламени Расплаты, а Луна погрязнет в безумии после укуса бессмертного кровопийцы. Сейчас их жизни наполнял покой. Другого и требовалось.

Ура, я добила. Чем дальше, тем ленивей было править.